Испытание третье - мировая художественная культура
- Эрхог, я не поняла, что за выражение лица?
- А? Нет, ничего. /мысленно: Вы не понимаете. Скорбь, пафосная скорбь по этому миру - слишком привычные мне чувства, отражающиеся на моем лице почти постоянно/
Именно так началось для меня третье испытание на стрессоустойчивость, почему-то глупыми людьми названное олимпиадой. Пока мы находились в фойе родной гимназии, нас засыпали всевозможными наставлениями, едва не обратив в буддизм, посоветовали всё это безобразие воспринимать как развлечение (логика преподавателей такая логика), думать о хорошем и не забывать о свете в конце туннеля. Нагайна, чьим компаньоном в путешествии к гимназии №16 я, увы, снова оказалась, начала выпытывать у меня результаты олимпиады по истории (тогда они ещё были неизвестны), затем, поняв, что я действительно не пытаюсь от зависти к её успехам скрыть эти треклятые результаты от её венценосной особы, переключилась на обсуждение грядущей олимпиады по искусству. Я с упорством продолжала односложно отвечать и повторяла особенности архитектурных стилей. Заметив последнее, Нагайна с торжествующим шипением вцепилась в меня и посмеялась, мол, неужели я таких простых вещей не знаю. Ей же, бедной, не понять, что повторение - мать учения. Поэтому пришлось выслушать высокопарную речь о её интеллекте и о том, как она превосходно разбирается в искусстве. Куда уж мне до таких великих, мне, убогой, никчемной, малодушной? Я ведь варвар, не более.
До пункта назначения добрались без особых происшествий. К шестнадцатой гимназии, естественно, подкрались с черного хода, но это же мы, иначе и быть не могло. Быстро распределились по аудиториям, а вот тут ждала засада - всех олимпийцев оставили гнить и чахнуть в коридорах рядом со своими кабинетами, у них тут «свои правила», понимаете ли. В итоге пришлось играть с каким-то пацаном в гляделки, пока за 10 минут до начала нас не стали запускать в аудитории. Нагайна, хвала Небесам, была в другом крыле, и мой мозг успел порелаксировать. Но он все равно не был готов к главным испытаниям, ожидавшим меня. Так, передо мной оказалась девочка, капризность и требовательность которой невозможно себе представить даже в самых кошмарных снах. Свет на неё падает не с той стороны и слишком интенсивно, стены агрессивного бежевого цвета, парта шатается, стул слишком прямой, лица у других детей туповаты, она Ньютон вообще, в аудитории душно, экзаменаторы говорят слишком тихо, а нет, слишком громко, а давайте напишем апелляцию на имя президента, чтозадурдомтуттворится и прочее, прочее, прочее. Другая засада крылась в постоянном кашле одного олимпийца и смачных хлюпаний носом одной из трех экзаменаторш, доставляющих мне небывалое раздражение и желание поубивать всех к черту и создать идеальную тишину.
Заданий, кстати, оказалось всего четыре. И ни одного - про архитектурные стили. Ха-ха-ха. Зато там было целых три эссе! Гениально! Потрясающе! Великолепно! Три полноценных текста с раскрытием проблемы и аргументацией - за 3 часа! Разработчикам олимпиадных заданий было бы неплохо дать кулаком в зубы. Но Эрхи был слишком добр для того, чтобы идти и убивать кого-то, хоть и очень хотелось. Более того, Эрхи устал. Так что, снова доведя себя до полного истощения, но выполнив работу от и до, я гордо покинула гимназию через парадный ход.